место о. Сахалин

время август 2009 г.

Автор Музыченко Леонид (Д-р Ы.Ы. Дровосек )

Видно, не до конца извели поляки
Сусанина… Не до конца…

(с) Тарас Бульба

Все началось, как всегда. Погода стояла именно такая, какая только и могла быть этим летом… т.е. никакая, с чем полностью соглашался бодрый, а точнее, бодрящий ежедневными дождичками в четверг, Гисметео.

Штурмовая квадрогруппа в составе Димедрола (в народе Димона), Шуры и Дровосека Прогревала своих коней перед дальней поездкой. После недолгих, но затянувшихся сборов небольшой караван в три единицы выдвинулся в сторону леса, а если быть точнее, то «Старого друга». Третьим был Квадробрат Сергий, который отсолютовал своей мегагромкой банкой и продолжил свой дальнейший путь уже отдельно, а остальные машины продолжили свой путь в район Пригородного.

Этот участок пути ничем особенным не отличился. Хомутовские размешанные танками дороги были успешно пройдены, только недалеко от Пригородного была совершена очень вялая попытка переворота квадра, но ввиду своей вялости, успехом не увенчалась, о чем, впрочем, участники действия нисколько не пожалели.

 

Трасса на Новиково оказалась не очень пыльной, и машин было немного, так что ехавший первым экипаж Дровосека оказался около магазина смешных товаров «Спутник» практически чистым, только вот Димедрол взял на себя всю поднятую первым квадром пыль. По дороге выяснилось, что димоквадр ест гораздо больше топлива, и дозаправку пришлось проводить не доезжая до заначки Дровосека перед Новиково. Потом была вылита в бак дровоквадра одна из канистр, заначенных в кустах еще с Петросахом и Беретом. На удивление, маскировка сработала, и в канистрах осталось именно то, что в них и заливалось, да и сами емкости никуда не ушли.

В смешном магазине был закуплен вкусный хлеб, и путешествие продолжилось.
К колонне присоединился джип, ищущий проезд на Евстафьева, но не помнящий дороги. По многочисленным выбоинам карьерной дороги караван доехал до карьера, ЛЭП которого несет свои провода в никуда, и электрический ток вываливается кусками на траву из оборванных алюминиевых жил… В котловане карьера образовалось живописное грязное озеро, на фоне которого не замедлили покрасоваться путешественники.


После спуска с карьерного перевала появилась развилка, на которой джипу была показана дорога, а квадропоезд устремился туда же, но быстро отрываясь от ведомого джипа. Дорога оказалась в очень приличном состоянии. Проехали чудо-мост, который стоит свежесделанный, но никем не используется, так что объезжать его приходится сбоку по речке. Вот и красивый перевал показался, с крутыми поворотами серпантина, обрывами лютыми, да обвалами страшными… А вот и залежи клоповки появились, и все банда накинулась поедать и собирать вкусную, но полезную ягодку. Тут и джип умудрился лихо обогнать стоящие квадры!

 

Клоповка, конечно, дело прекрасное, но впереди ждали еще более матерые приключения, поэтому прозвучал сигнал на выдвижение (как всегда – три зеленых свистка), и вскоре караван уперся в шлаг с баумом! Как обычно, неторопливо вышел охранник, спросил, нет ли чего запрещенного и предложил осмотреть наши мощно упакованные и перевязанные по сто оборотов веревками кофры. На первое был сразу дан ответ, что ничего такого нет, да и не было ничего, хотя список запретных плодов был прерван сразу после первого пункта – сетей. Нафиг сети на Крузенштерна?! От осмотра багажа страж порядка благоразумно отказался и поднял шлагбаум.

 

Для начала было решено пообедать на мысе Евстафьева… ну, и осмотреть окрестности вторым делом. Через стан проехали даже проще, чем за неделю до того на ждипах – квадр маленький, и поднимать бесчисленные два шлагбаума не пришлось, тем более, с нами не было профессионала подъемного дела – Петросаха.

Погода на побережье оказалась пасмурной и ветреной. Какая-то стайка пионэров скакала по верхушке холма мыса с триколором. Банда засела для поглощения пищи, спрятавшись от ветра за технику. Когда животы оказались полными, пришло самое время залезть на верхушку холма для обязательного фотографирования.
На загадочную стенку на склоне, противоположном холму, было опять положено, т.к. поджимало время, да и полный различной гадости живот не самый верный спутник верхолазных дел.
А тут еще резко захотелось ночевать, и банда быстренько собралась и вышла в обратном направлении – на юг. Дорога шла по песку, который не радовал своей твердостью, а наоборот норовил схватиться за колеса и увлечь путников с конями в свою прожорливую пучину. Мелькали станы и ручьи, и вот показалось первое препятствие. Мыс, рассыпавшийся камнями в море и омываемый набегающими время от времени волнами.
А время было прилива. На мысу в небольшой каменной нише был обнаружен джип с мужичком, который не успел прорваться через последние камни и благоразумно не лез в песочную ловушку, где бы точно застрял и хватил бы морской водички по самое… Хотя, и в его временно убежище волны добирались до машины. Водитель спросил, не попадался ли Камаз с кранбалкой, получил отрицательный ответ и остался ждать своего спасения.
  Дровоквадр легко преодолел препятствие, а Димедрола подвела грязевая резина. Уже на выходе из воды его квадр засел в песок и ловко окопался. Благо, недалеко оказались валуны, за которые зацепили лебедку, и квадроконь вытащил сам себя.

Неделеко от мыса Корнелия произошло следующее приключение (То, что произошло между этими двумя, останется тайным и осядет тяжким грузом и несмываемым позорным пятном на совести Димедрола;)).

Не зная брода, полезли в воду речки Горбуша. Дровоэкипаж успешно выгреб на другой берег у устья речки, а вот димоквадр с прежней лихостью зарылся на выходе из воды,да так зарылся, что даже колеса не захотели вращаться! Лебедка, прицепленная к дровоквадру, результата не дала, т.к. только стаскивала его к воде. В это время волны делали свое поганое дело, и утопленник был плотно замыт песком, так что все попытки к бегству были заранее обречены. Глушак противно побулькивал из-под воды при каждом накатывании волны. Копание тут же сломавшейся лопатой так же не помогло. Дровосек остался потихоньку газовать, чтоб вода не полезла через глушак, А Димедрол отправился на рыбацкий стан прикармливать рыбаков вкусным Жигулевским. Тот самый Камаз, надрючившись с джипом, от продолжения приключений отказался, но удалось приманить двоих парней на помощь. Вчетвером удалось приподнять зад квадра, волной тут же намыло песка под колеса, и он оказался уже незарытым. Еще пара таких упражнений, и конь оказался на сухом песке, а парни уже начали строить планы, как они сейчас потихоньку выпьют пиво на двоих.
В итоге все остались довольны, был найден ПРАВИЛЬНЫЙ брод, а так же дорога на заставу Южная.

Полные жизненной энергии и тяги к великим свершениям, уже сонные, голодные и замученные путушественники устремились к Баклану, на проход которого надежды было немного. Миновали брошенную заставу с полуразрушенной вышкой, стан с культурными рыбаками и уперлись в непроход. Скала Баклан уходила в море, где бушевали катастрофической силы волны, «разбиваясь мириадами брызг о каменную твердыню». Гы-гы, люблю штампы;)) Было самое время встать на ночлег.
Подходящая полянка оказалась тут же, под рукой, и вскоре недалеко от стоящих палаток мирно дымился костер, отгоняя назойливых белоног и привлекая не менее назойливых мотыльков и морских блох. Ну, тут уж выбор был невелик. На блох была поставлена отвлекающая ловушка, прошедшая испытания еще в Крильонском походе, и жить стало лучше, жить стало веселее. Так прошел первый, неожиданно полный на приключения день.

---

Утром, когда после короткой доразведки был обнаружен отлив, группа быстро собралась, вместо завтрака доела остатки ужина и устремилась преодолевать непроходимое с вечера препятствие. Вода отступила прилично, так что даже в самых глубоких местах колесо погружалось только наполовину. 

 

Баклан был пройден, а впереди еще ждали длинные песочные пляжи. Склоны пошли все более обрывистые, и как неизбежное следствие, на пути вскоре возникли обрывистый лог с сошедшими селями, а так же экран от Ипонскава  телевизора.

 

Все находки были достаканально запротоколированы. А судя по подсказкам из зала, Дровосек умудрился пропустить по пути два компьютерных монитора, которые, видимо, лежали под дурацким углом и были временно невидимы для него.

Неотступно надвигался мыс Павловича (немного позже он сменит свое название), а перед ним и речка Чайка, по которой предстояло поворачивать на перевал к заставе Краснофлотской. Устье речки (читай – начало дороги) радушно встретило путников зловонными грудами дохлой рыбы, сквозь вонь которой квадры прорывались с ощутимой натугой. Дорога поднялась направо, на пребрежный холм, дышать стало легче, но… дорога задохнулась, погребенная огромной, да еще и порядочной глубины, лужей с вязким и плохо видимым дном. Все решили, что лужу лучше оставить для танков или очень больших джипов.

Как и все хорошее, объезд неожиданно оказался в десяти метрах за спинами пригорюнившихся мотопоходников. Первая разведка результата не дала – дорога упиралась в заросли бамбука, зато дровоквадр два раза чуть не лег на бок в коварную болотину, спрятанную травой. После небольшого перекуса с комарами и белоногами мозги получили немного питания и тут же родили правильную мысль: пойти по основной дороге, найти выход на нее объездной и вернуться по ней.

Обойдя несколько глубоких чав, добрались до несильно заросшей боковой дороги, с которой вели уже следы чьих-то квадров. Дорога уперлась в небольшую полоску бамбука, за которой была уже разведанная травянистая дорожка.

Дело оказалось в шляпе, кони были срочно взнузданы и пущены по свежему следу, после чего быстро оказались на нужной дороге.

Путь пошел сразу же в обход еще двух больших луж, которые были обрулены слева по бамбуку. Очень вредный пенек норовил перевернуть квадры, но наездники, дико кривляясь и джигитуя, не дали коням опрокинуться в тридцатисантиметровую пропасть!

Дорога была пробита военными без лишнего мудрствования – прямо по речке, иногда переходя на берега, поэтому ехали, наматывая на колеса тухляк и распугивая еще живых представителей ластоперых вредных рыб. Вскоре путь пошел на подъем и вывел в уже знакомые сопки, где разветвляются дороги на нижнюю заставу и верхние позиции ПВО.

 
 

Перевал оказался милым и уютным местом посреди игрушечных бамбуковых холмов. Отсюда дорога пошла круто вверх до трех несчастных кунгов, брошенных на первой вершинке. Немного попыхтев, кони вынесли своих хозяев наверх, где произошла очередная фотосессия.

Вид был в обе стороны, и только предстоящие несколько километров по хребту терялись в клочьях тумана, который появлялся здесь всегда, как только кто-нибудь собирался залезть на Крузенштерна.

Путь был продолжен уже в роли ежиков в тумане. Спуски чередовались с подъемами, и самыми неприятными были места, заваленные большими камнями, потому что, если б хоть один квадр разулся… об этом не хотелось даже думать.

На одном из самых крутых и каменистых подъемов Дровосек даже попытался сделать мертвую петлю, упершись в камень колесом, квадр неприятно стал крениться, но быстрая высадка с борта Шуры спасла положение, хотя квадр пришлось уже заводить наверх вдвоем с Димедролом, ведя его с боков – один на газе, другой на тормозе.

Вот показались знакомые залежи брошенной техники, и открылась вершина, временно пребывающая в нормальной видимости. 

 

Квадры были оставлены возле бочкообразных балков, и группа пошла на разведку. Дровосек вполне разумно подумал, что хоть тут не нужно доставать ключи зажигания – ну кто их тут сопрет?! Но все оказалось не здесь-то тут-то! Прямо на удивленных путников с вершины горы спускался… кто?! Правильно! Кто-кто? Да-да, он самый!

Братец Лис или хитрая рЫжая морда. Подлый животный немного очковал, но и уносить ноги не спешил, нагло поглядывая на непрошенных гостей. Потоптался, смерив всех презрительным взглядом, отошел немного, снова смерил… и пошел по своим делам обратно наверх, где стояли основания шаров с обломками стекловолокна.

Не менее разумно, Дровосек решил, что Лис вряд ли пойдет угонять квадры, но тут…

В одном из верхних кругов были замечены четверо туристов, спокойно попивающих чаек!
Встреча была несколько неожиданная, но приятная, т.к. люди оказались очень приветливые и хорошие. Они тут же накормили зажравшихся гостей конфетами и напоили чаем, который был заварен в воде с обломков шаров. Такое халявное положение с водой было тут же отмечено Дровосеком, и он даже предложил помыться водой из бочек из под ГСМ, но его мечты были прерваны недоверием мотосоучастников и заявлением одного из туристов, что вода скорее подходит для лечения педикулеза... Мысли про помывку пришлось отложить на денек.
Но, педикулез педикулезом, а вернемся к найденным в круге туристам!
Товарищи оказались с Корсакова, а прибыли они туда с нижней позиции, где у них был лагерь. Сердце Димедрола радостно заколотилось в предчувствии праздника! Как же, экипаж Дровосека не проявлял особой алкогольной активности, а тут просто золотая жила оказалось, да и вроде народ собирался тоже здесь ночевать…

Как бы случайно, Димедрол обронил фразу о наличии лекарства в закромах родины, чем явно заинтересовал одного из товарищей. Остальные квадреры уже тоже раскатали губу посидеть в приятной компании…

 

Надо ставить лагерь, и мотодрузья, заехав на высшую точку горы и пофотавшись, отошли в один из соседних кругов, а точнее – в самый южный. Там была найдена трава для установки палаток, а различного радиохлама должно было хватить на обустройство стола и лавок.

Лагерь еще не был до конца оформлен, когда в круг зашел один из корсаковцев и огорошил всех неожиданным вопросом: «А не подскажете – на Ростов электричка не проходила?» Пришлось выяснять, какой именно Ростов был нужен: на Дону или Великий, что рядом с Ярославлем. По ходу выяснения разговор плавно перешел к затронутой ранее Димедролом теме, и запотевшая бутылочка с вкусными пятью сотнями грамм была извлечена на свет. Путешественники обменялись пожеланиями удачи и разошлись.

Димедрол заметно расстроился – вечер явно срывался. Но не тут-то было! На костре из желтых досок… короче, на костре, а точнее – на углях уже доходил шашлык, а на столе материализовалась бутылочка вискаря Баллантайнс.

Немного отобедав, решили устроить показательные стрельбы по банкам. Банки были успешно расстреляны, под раздачу попал даже невесть как забредший сюда здоровый подшипник. Дровосек получил свою дозу по пальцам рамкой курка – вобщем, все опять остались довольны. Ужин продолжился.

Туман постепенно сгущался, становилось сырее или даже сырше, но пусть этим занимаются филОлоги или филолОги, кто ж их разберет. Вся соль заключалась не в этом. По краям круга были развешены мокрые носки и расставлены ботинки. Надо было все это прятать, но куда-то подевался один носок Дровосека.

Поиски результата не дали, на неценный носок было положено, а вечер продолжился. Начало темнеть, костер с готовностью поглощал остатки армейских построек, пущенных на дрова. Димедрол собрался спать, пошел в палатку, пошубуршал и затих.

Вдруг послышался какой-то шум. Дровосек подумал на газовую обработку палатки Димедрола от мошкары, и эта версия была тут же озвучена, но тут же была опровергнута жителем палатки.

Беглый осмотр места происшествия показал: кто-то хотел на нас напасть, СВОЛОЧЬ!!! И этим кем-то оказался Братец Лис или просто Лис. Этот бесславный ублюдок утащил через стену круга гидратор и даже успел оторвать пробку-сосок с горлышка. Питьевуху удалось починить, но вот следы зубов мерзавца остались.

В воздухе запахло изменой…

Все кинулись на прятанье всего, чего только можно было. Ценные вещи бвли попрятаны в палатки, тамбуры и кофры, оставалось лишь надеяться, что Лис не перегрызет тормозные шланги, тугезэ бикос спускаться с Круза, тормозя только двигателем, было бы не очень реально, и следующий день это показал… но то был следующий день, а пока что не закончился второй день путешествия… Хотя, сколько его уже можно тянуть?! Все легли спать, и баста!

Можно лишь добавить, что когда Дровосек вышел ночью полюбоваться открывшейся луной, то угнанный носок обнаружился возле соседнего круга. Лис – сволочь!

---

Утро удивило теплом солнца, которое просто било через густую прослойку тумана! «Быть того не может», - думалось проснувшимся путешественникам, но ОНО не парилось по таким мелочам, а просто было!
Сборы были, как всегда, недолгими – пару часиков. Экипажи были одеты в свои доспехи и стояли, бросая жадные прощальные взгляды, чтоб запомнить это прекрасное место надолго, ведь когда еще выпадет такой шанс… Эх, наивные ребятушки э… но обо всем в свое время! Итак, мотокони понеслись вниз очень медленно и аккуратно, т.к. камни на дороге еще никто не отменял, да и уклон не очень навевал мысли о разгоне.
Но, все же, тот самый коварный подъем, подло переделавшись на обратном пути в не менее коварный спуск, пощупал таки нервишки дровосекова экипажа своими поганенькими липкими и холодными щупалками!
Коня понесло – это Дровосек понял, когда дергать под уздцы было уже страшновато, поэтому квард полетел по дороге, как потерпевший, пытаясь объехать наиболее крупные камни. Вскоре спуск закончился, и на душе у гонщиков полегчало, но главное, что не потяжелело в штанах. Димедрол спустился потихоньку и аккуратно – опыт не пропьешь!

Дальнейшее продвижение по хребту уже не могло испугать и прошло быстро и без потерь, а Дровосек еще и научился спокойно спускаться с крутых склонов. Димедрол остановил процессию около брошенных крана и вездехода, чтобы пополнить свою коллекцию падальщика-профессионала. 

 

 

После перевала квадропоезд устремился в долину Чайки и после объездов, с обязательным кривлянием, луж вскоре оказался около устья благоухающей речки.

 

Квадры были направлены к мысу пока еще Павловича.
Небольшой пробег, и берег стал непроезжаемым – за небольшой речкой начинались камни. Нужно было искать место для лагеря, а речка с рыбой для этого не очень подходила, поэтому было решено отъехать до нормального ручья с чистой водой.

Место для ночлега нашлось у небольшого, но красивого водопада, и ручьев вокруг было несколько, на любой вкус. На травяной террасе квадрами была утоптана поляна, где палатки заняли свое достойное место. Теперь вопрос встал о дровах, которых у поляны почти не было, а сами они идти к будущему костру явно не собирались. Зато, целые залежи были найдены сразу за водопадом. Вскоре Шура нашла деревянный ящик, который был тут же набит поленьями всех размеров. Дровоэкипаж завел коня и помчал за дровами, прихватив веревку для буксирования ящика. Алчность – дело наживное, а аппетит, как известно, приходит во время еды, так что решено было зацепить еще и полюбившееся Дровосеку дерево, которое самой природой было создано в виде лавки с одной ногой. Прилепить вторую было бы уже делом техники и науки. Дровосек предполагал, а песок располагал… а точнее, совсем не располагал к тому, чтоб можно было сдвинуть и ящик дров, и бревно. Квадр отказывался тянуть всю эту радость по рыхлому песку, копая колесами ямки на месте. Пришлось тащить один ящик первым номером. 

Когда дерево было зацеплено уже одно, то сил у 40 мотолошадей хватило, и лавка поехала навстречу своей судьбе, забегая вперед, не очень приятной.

Дрова были выгружены на террасу, в землю вбиты четыре кола, а на них водружен ящик, так что получился замечательный, да еще и крепкий стол. Лавка заняла свое законное место возле стола, а Дровосек, в припадке истеричного эстетства, обжег стол паяльной лампой, и обстановка стала чуть ли не домашней.
Стол тут же принялся ломиться от продуктов, но т.к. был крепким, то не сломился, а продолжал гордо нести свою нелегкую службу.
Описывать пищевые процессы было бы как-то глупо, единственное, что можно сказать: все были накормлены, чаями напоены и спать уложены после долгого трудового дня, включившего и омовения в ледяном ручье и водопаде.

---

Утро… утром… черт побери, каждый день начинается этим словом! Тем не менее, утром… Не побоюсь этого слова еще раз – утром команда проснулась, чтоб приступить к выполнению двух диаметрально противоположных задач.
Задача Димедрола состояла в опустошении берега моря от дровяных отложений, активном отдыхе на ниве дровопиления, усиленный загар во время тумана и многое-многое.
Экипаж же Дровосека был временно расформирован в пешее отделение, которое должно было заколебаться, неважно, каким способом.
Однако, план заколеба был, и его можно было бы огласить, но, опасаясь потока тухлых помидоров из зала, автор сих строк воздержится от раскрытия замысла, но предлагает терпеливому читателю то, что вышло на самом деле.
Итак, рюкзаки были уложены жалким скарбом и продпайком на два дня. На руки Дровосеку был выдан необъяснимый прибор – миелофон, что в народе еще кличут «шайтан-труба». И вот выход пешей группы состоялся, а Димедрол сиротливо остался белеть на пустынном берегу.
До мыса Павловича было не очень далеко, и, пробежав песчаный пляж и пропрыгав каменные россыпи, группа оказалась перед загаженными птичками скалами, которые пахли соответственно. «Непроход, однако, насяльника», - подумалось где-то рядом в воздухе. Шайтан показал мыс, сеанс связи по рации прошел успешно.

На ум приходило только одно решение – лезть через верх. Шура вызвалась посмотреть один из ближайших кулуаров на предмет проходимости, а Дровосек побрел поискать подъем попроще, и когда вернулся, то увидел Шуру, скачущую в очкующе заоблачных высях – сразу стало понятно – туда никто не пойдет.
Когда смелая разведчица спрыгнула назад, рюкзаки перекочевали с камней на плечи, и пешеходы пошли к ручью, который на вид был более-менее проходимым.
Подъем пошел с быстрым набором высоты, вот и крутой хвойный лес, где можно было легко лезть, держась за деревья. А на выходе из леса уже ждал охреневший бамбук! По нему пришлось идти траверсом, что совершенно не делало процесс легче. Дровосек даже умудрился обронить одну из палочек, которые тащил в руках, но Шура вовремя заметила телескопический девайс в траве и вернула владельцу.

Наставало время думать о спуске, и вроде показался какой-то свал вниз, только разглядеть сверху, чем он заканчивается, было невозможно. После смены точки стало видно, что на полсклона спуск есть, а вот дальше… Решено было положиться на волю Аллаха и пойти разведать спуск боем.
По крутому травянистому склону вышли на гребешок, с которого свалились в ручей с кислицей и, о чудо, ручей вывел путников на берег без приключений. Переход занял два часа, что уже не радовало – тащиться надо было еще хрен знает куда, а тут уже обеденное время. Настроение только поддерживало вышедшее из-за туч, наконец-то, солнце, которое сделало виды яркими и приятными для глаз.
Связь по рации пропала, и Димедрол на этот день был забыт. А мыс был справедливо переименован в Западловича.
Был сделан небольшой перекус с завариванием пружины и поглощением ноу-хау в виде намазывающегося сала по системе Андрея Загорцева.

После этого потянулся большой переход по круглым и не очень камням.

Впереди вдалеке маячил небольшой мысок с небольшими камнями, уходившими в воду. «Ерунда», - подумал Дровосек. Да, в самом деле, таких мегакамней полно по дороге от Жуковки до Симау, и проблем от них ждать было бы глупо.

Однако, когда мыс приблизился до потрогать, стало ясно, что по скале, которая нагло выросла до большой, не пролезть. Заманить на обход по верхам запарившихся дуристов уже нельзя было, даже за сто рублей, так что оставался один путь – по воде.

А было уже четыре часа дня.
Дровосек был использован в качестве глубиномера. Поменяв ботинки на шлепки он бесстрашно преодолел первые полметра… по суше, после чего стал залезать в противно-холодную воду. С моря шла неплохая волна, которая болтала Дрова, как что-то в чем-то. Из успехов первого разведзахода можно было назвать потерю одного их шлепок, когда волной Дровосека чуть не уронило.

Да, вдобавок ко всему, волна доходила до скалы, разбивалась и уже окатывала с головой.
Пришлось быстро ретироваться и взять палку, чтоб хоть как-то можно было устоять на ногах.

Вторая попытка превратила глубиномер в бесформенную мокрую вещь, но цель была достигнута – непроход можно было пройти, намокнув от «по пояс», до «полностью», но намочить рюкзаки брызгами можно уже было не бояться.

Правда, у Дровосека в гидромешке лежали только самые ценные вещи, а вот Шура дразнилась, высовывая язык, что у нее-то, в отличие от некоторых, замечательный целлофановый вкладыш.

Взявшись за руки и ощетинившись палками, мореходы вошли в волны и долго не могли проскочить – волна за волной неслись на слабые тельца. Вся энергия уходила на удержание равновесия, а скользкое каменистое дно никак этому не помогало.
Дровосек даже один раз свалился таки в воду, но Шура смогла его выудить из пучины.
Задерживаться дальше уже становилось неинтересно, и, преодолев последние метры, путники оказались на твердой земле. Быстро отжали промокшие шмотки, и когда были готовы идти дальше, часы безжалостно показали – пять часов! О-го-го!
А нужно было пройти еще прилично, залезть на Гребешок и там заночевать. О самом мысе Анива в этот день думать уже не приходилось. Справа по борту нависали скалы, и чем ближе к краю полуострова, тем выше и величественнее. По пути даже попался красивый водопад.

На ближнем горизонте замаячил очередной непроход, который после изучения был признан непроходимым.
А время поджимало уже прилично, и надо было искать место для ночлега, только вот на берегу его было не сыскать, т.е. надо было думать о подъеме на гребень.